Штирлиц бежал в припрыжку.
В Припрыжке радистка Кэт давала радиограмму.
Она не знала, что Радиограмма английский шпион.

Штирлиц бродил по лесу в ожидании связи.
Из-за куста вышла Кэт, и связь состоялась.

В спортзале Штирлиц тоскливо выполнял упражнения на бревне.
Ему давно что-то не попадались темпераментные женщины.

Штирлиц вошел в кабинет, чтобы снять кардиограмму.
Кардиограмма была не против, но потребовала за это 100 марок...

Штирлиц уже начал засыпать, когда в дверь постучали.
- Потом засыплю, - подумал он, накрывая аппарат и пряча сахар.

Штирлиц принял шифровку.
Шифровка оказалась лучше денатурата.

Штирлиц варил раков. Раки покраснели.
- Наши! - обрадовался Штирлиц.

В любой компании Штирлиц сразу же становился заводилой.
Водила был его телохранителем.

Кэт подошла к зеркалу и увидела на шее пятно.
- Засос, - подумала она вспомнив, как вчера Штирлиц дал ей по шее за то, что она не передала "SOS" открытым текстом.

Штирлиц пришел на встречу со связным в знакомый бар и заказал 100 грамм водки.
- Водка у нас кончилась еще два дня назад, - извинился бармен.
- Ну, тогда 100 грамм коньячку.
- Коньячок у нас кончился вчера, - огорченно сказал бармен.
- Ну, а пиво-то есть? - спросил Штирлиц.
- Увы, закончилось сегодня утром, - сказал бармен.
- Значит, связной уже здесь, - догадался Штирлиц...

Мюллеp сидел у себя в кабинете и читал газету.
Ему в глаза бpосилось одно объявление: "Поп-гpуппе сpочно тpебуется пианистка".
- Обнаглел пастоp, - подумал Мюллеp.

Однажды Гиммлер, Геринг и Геббельс собрались вместе, чтобы обсудить, как убить Штирлица. Уж очень большим авторитетом он стал пользоваться в Рейхе. Мюллер, а с ним и все гестапо, боялись слово ему сказать поперек. Борман, хоть и не любил Штирлица, но восхищался его ловкостью и злобно завидовал. Шелленберг обожал пошлые анекдоты Штирлица, которых тот знал неисчислимое множество. Все эсэсовцы уважали Штирлица за его умение пить, не пьянея, и мастерски играть в преферанс. Даже сам фюрер все чаще обращался за советами к Штирлицу, как будто вокруг не было более умных людей - их, Гиммлера, Геринга и Геббельса.
- Нет, Штирлица однозначно надо убрать! - заключил Гиммлер, перечислив все эти доводы.
- Да, но как? - спросил осторожный Геринг.
- Разрезать Штирлица на куски и провернуть сквозь мясорубку на фарш для фронта! - предложил Геббельс.
- Кровожадно, но неисполнимо, - покачал головой Гиммлер. - Для мясорубки Штирлица сначала надо поймать, а это мы сами сделать не сможем, а на других полагаться нельзя - они нас выдадут Штирлицу. Кроме того, надо бы устроить все так, чтобы выглядело, как несчастный случай, чтобы мы были как бы не при чем.
- А что, если заманить его в концлагерь, якобы с инспекцией, - подал идею Геринг, который любил посещать концлагеря с инспекциями, особенно женские. - Затолкнуть в газовую камеру и пустить газ. Потом скажем, про- веряли, как работает камера, а Штирлиц спьяну случайно в ней уснул...
- Нет, - возразил Гиммлер. - Фюрер нам потом головы отвернет, что не уследили за Штирлицем.
- Тогда, может, выстрелить в него из фауст-патрона из-за угла? - спросил Геббельс. - Надежная штука, фауст-патрон, не поймешь потом, где голова, а где это самое...
- Или в тушенку подсыпать цианистого калия, - подхватил Геринг. - У меня есть...
- Нет, это неосторожно. Сразу поймут, что Штирлица убили. Надо придумать что-нибудь по-настоящему хитрое!
- Ну-у! - протянул Геринг. - По-настоящему хитрое - это только сам Штирлиц может придумать.
- О! - Гиммлер поднял палец. - Отличная идея!
Заговорщики пошли к Штирлицу.
- Штирлиц, - фальшиво улыбаясь, спросил Гиммлер, - чисто теоретический вопрос: вот если бы мы захотели вас незаметно убрать, что, по вашему мнению, нам надо было бы предпринять?
- Легко! - сказал Штирлиц. - Надо проиграть войну с Россией, и тогда меня, как фашистского преступника, расстреляют русские.
- О! - хором восхитились Гиммлер, Геринг и Геббельс и незамедлительно последовали совету Штирлица.
Так русские выиграли войну.

Однажды Мюллер пришел в кабинет Штирлица.
- Послушайте, дружище, - смущенно молвил шеф гестапо. - Фюрер к празднику выделил премию для сотрудников Рейха, а мы никак не можем ее поделить. Демократичный Шелленберг считает, что надо поделить на всех поровну, скряга Геббельс говорит, что надо старшим офицерам дать больше, а младшим - меньше, старый гад Борман упрямо стоит на том, что премию надо делить только между верхушкой Рейха, а остальные обойдутся. Мы пришли к выводу, что надо поручить это дело вам. Вот ведомость, вот деньги. Вписывайте фамилию и напротив нее сумму... Говорят, вы в школе всегда имели пятерки по математике и сумеете разделить по справедливости.
- Любое число легче всего делится на единицу, - с важным видом заявил Штирлиц и вписал в ведомость одного себя.

Штирлиц любил испытывать терпение Мюллера.
Поэтому частенько кидал ему в кофе слабительное.

Предательски хрустнули доски сортира...
Еще никогда Штирлиц не был так близок к провалу.

Шелленберг вызывает Штирлица и спрашивает:
- Штирлиц, как вы думаете, до майских праздников война протянется?
- До майских наверняка, даже до Дня Победы.

Про Штирлица в Рейхе ходили легенды. Офицеры с восторгом рассказывали друг другу увлекательнейшие истории о похождениях Штирлица, описывали его многочисленные подвиги и превозносили острый ум. В их рассказах Штирлиц был фигурой чуть ли не мистической, все-то ему удавалось, всех-то он побеждал. Фюрер очень увлекался оккультизмом и магией и внимательно слушал все эти истории. Наконец, он вызвал Штирлица к себе.
- Господин штандартенфюрер, - спросил он. - Вы умный человек, посоветуйте, как нам победить Россию?
- А зачем вам это? - удивился Штирлиц. - Ведь побежденных русских потом придется кормить!
- А действительно! - подумал фюрер и решил, что для него будет проще проиграть войну.